Зашел как-то в аптеку, пилюльки себе купить и волею судеб стал свидетелем, несостоявшейся торговой сделки. Заходит, значит, мужичок лет 50 в аптеку, долго витрины рассматривает, мнется, по сторонам озирается. Дождался, когда народу поменьше стало, подходит к окошечку и уверенно так, будто он парень из чугуна, говорит:
- Мне презервативы.
И с довольной улыбой, предвкушая одскую еблю, ждет, когда ему принесут. А вот и ни хуя! Аптекарша не пальцем деланная была и в ответ ему:
- Вам какие?
Мужичок в ахуе! После непродолжительной паузы:
- Ну как какие… Ну-у-у… Э-э-э… Резиновые наверно или из чего их там делают, я ж не знаю.
Аптекарша в ахуе!
- Вам размер какой?
У мужика уверенность с лица ушла тихо, по-английски. Он маленько помолчал, подумал и видимо решил размер не оглашать, а сказал:
- Я что, его мерил что ли? Ну, давайте что-нибудь среднее.
Аптекарша:
- Вам с чем?
Мужик решил. Что он что-то не так услышал, а потому сказал:
- Не понял. В смысле?
Аптекарша:
- Со вкусом, каким?
Мужичок нервно улыбаясь:
- Я вроде в аптеку пришел, а не в продовольственный! Жрать их никто не собирается!
Хихикая, оглядывается на окружающих, но понимания в их глазах почему-то не нашел и снова повернулся к окошечку, и тихо так, почти шепотом:
- Давайте безвкусные.
Аптекарша оказалась в этом плане суровой теткой, на лице не один мускул не дрогнул. В глазах спрятанных за диоптриями на все «-90» никак не меньше, потому как сильно похоже на нечто среднее между биноклем и микроскопом, было такое ледяное спокойствие, что мужик уже начал немного нервничать, перекатывая пальцами штанину, как школьник. В этот момент и мысли у него были явно не о ебле. Скорее всего они были такие: «Hахуй мне бля, обосрались эти гандоны! Сука очкастая, доебалась, дай бля гандонов и отъебись. Размер блядь, вкус блядь, может мне и хуй вытащить для наглядности и примерить сразу блядь, спросить мнение окружающих блядь, пиздетц! Ёбанарот, хуле я сюда приперся? Больше никогда не приду. А эту «нежить», в белом, блядь, халате гандонами бы накормил. С каким, ебать, вкусом? Один ведь хрен, когда ебешь не нагнешься и не принюхаешься. Или после ебли, гандон можно сварить нах, и съесть. Со вкусом картошки нахуй!»
Аптекарша своим следующим вопросом вернула мужика в реальность:
- Вам, какой формы?
На мужичка было жалко смотреть. Хотя если б между ним и аптекаршей не было бы стеклянной перегородки, эти слова стали бы последними в ее жизни. Он, истерически подхихикивая, практически закатав штаны в яйца, оборачиваясь к публике. Произносит:
- Форма какая? Треугольная! Вы что тут с ума посходили что ли? Какой формы? Да что б на член одевался!
Стало заметно, что мужик сдал и, возвращая свой взор к окошечку, почти кричит:
